– Вы единственная здесь, кто правильно произносит мое отчество, – похвалила я ее. – Слышала много разных вариантов: Леопардовна, Лебединовна, Канделябровна…

Вера развеселилась.

– Последняя модификация нравится мне более всего. Кто ее автор? Карелия?

– Нет, староста первого «А», – уточнила я.

– Дети очень креативны, – кивнула Соева, – а взрослые невнимательны, и, как правило, им есть дело только до собственных проблем. Вашего отца звали Ленинид, что расшифровывается как «Ленинские идеи». На мой взгляд, Сигизмундовна или Вячеславовна намного труднее произнести.

Я села на стул, стоящий у стойки.

– Вы меня узнали!

Вера Борисовна открыла ящик стола и достала мой новый роман в бумажной обложке.

– Некоторые считают ваши книги пустым чтением, нет в них философских размышлений о смысле жизни, но я их люблю.

– Не обещала своим читателям таких произведений, – пробормотала я, – пишу детективы. Литература делится на жанры, только идиот считает, что все писатели обязаны строчить одинаковые романы и заставлять людей думать о мировых проблемах. Я развлекаю человека, предоставляю ему возможность отдохнуть, отвлечься от проблем. И давно вы знаете, кто я на самом деле?

– Увидела вас первый раз в коридоре и сразу поняла, что в гимназии появилась Арина Виолова, – чуть понизив голос, ответила Вера Борисовна.

– Но вы ни с кем не поделились своей догадкой? – предположила я.

– Друзьями в школе я не обзавелась, здесь симпатичных людей нет, – сказала Вера Борисовна. – А вот вы мне, в отличие от местной публики, приятны. Нет ни малейшего желания мешать вам бежать по следу. Читала про вас в Интернете, там в разных материалах рассказывается, что Арина Виолова сначала расследует преступление, а уж потом, опираясь на факты, пишет книгу. Вы старательно загримировались!

– Всего-навсего слегка изменила прическу, челку отстригла, – объяснила я, – и посадила на нос очки с простыми стеклами. Зрение у меня на самом деле прекрасное.

Вера Борисовна поплевала через левое плечо.

– Тьфу, тьфу, пусть оно таковым и остается, никогда не хвастайтесь здоровьем при посторонних. Вы же меня совсем не знаете. Вдруг я позавидую, пробью в вашей ауре дыру, через нее энергия утечет!

– Вы не похожи на злобную завистницу, – возразила я.

– Верно, – согласилась собеседница, – но в школе полно таковых. Например, Нина Максимовна сюда многократно забегала и выведать пыталась, какие отношения нас с Полиной Владимировной связывают, так и эдак подъезжала, но я непонимающей прикидывалась, под идиотку косила. И всякий раз, когда разочарованная Федотова из библиотеки уходила, со стены портрет шпица в шляпе падал. Нина бесилась, что ничего не выяснила, ее эмоции веревку пережигали, и плюх! Черная женщина.

– Спасибо, что не позвонили на телевидение, – поблагодарила я, – у вас был шанс стать звездой шоу. Кстати, он до сих пор еще в силе.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – удивилась Вера. – Я редко включаю телевизор, не чаще раза в месяц. И не смотрю дурацкие программы, меня интересуют только рассказы о животных, птицах. Как вы догадались, что Полина скончается?

Я сначала не поняла вопроса, но потом сообразила, что имеет в виду библиотекарша.

– Что вы! Мое появление в гимназии никак не связано с кончиной Хатуновой. Издательство предложило мне поучаствовать в телепроекте «Чужой среди своих», я очутилась в школе только по этой причине. Объяснить вам суть шоу?

– Мне интересно все, что связано с вами, – ответила библиотекарша.

Выслушав мой короткий рассказ, Вера Борисовна пару секунд помолчала, потом воскликнула:

– Но теперь-то вы будете искать убийцу Хатуновой?

Я насторожилась.

– Откуда вам известно, что владелица гимназии умерла не своей смертью? Сотрудникам школы сообщили про сердечный приступ.

Вера растерялась, а я продолжала:

– Вы были близки с Хатуновой. Чтобы принять вас на работу, Полина выгнала из школы Людмилу Мусину. Кстати, преподаватели считают, что Люся работала лучше вас, она занималась с детьми, приучала их к чтению, школьники толпились в читальном зале. А вы просто выдаете тома, вид у вас неприступный, ученики опасаются к вам лишний раз подойти.

Вера Борисовна рассмеялась.

– Похоже, вы пообщались с Карелией Алексеевной. Эта дама нелепа во всем, начиная с имени, которое она получила в честь места рождения своего отца, республики Карелии. Завуч хотела пристроить на службу в гимназию Настю, свою дочь-неудачницу. Девице вот-вот тридцать стукнет, а она нигде не работает, потому что с трудом окончила школу и не получила высшего образования. Анастасия патологически глупа, ей не удалось освоить ни одну, даже примитивную профессию. Обычно такие курицы выходят замуж, рожают троих-четверых детей и становятся домашними хозяйками. Но Настя еще и патологически ленива, она не умеет даже чайник вскипятить. Полина Владимировна не хотела брать дочь Линьковой, я просто подвернулась ей в нужный час под руку. Карелия явилась к Хатуновой после уроков и попросила оформить на работу Анастасию. А я заглянула в гимназию рано утром, прочитала объявление в Интернете о вакансии библиотекаря. Директриса меня выслушала, но ничего не пообещала, сказала дежурную фразу: «Рассмотрю заявление и свяжусь с вами». И, вот уж странно, она соединилась со мной в районе шестнадцати, велела поторопиться в гимназию, чтобы без промедления оформиться на службу. Хатунова решила, что лучше уж незнакомая Соева, чем Настя, и придумала, как отказать Карелии. Начнет та дочь на должность пропихивать и услышит: «А я уже оформляю человека на работу, извините, вы опоздали с просьбой». Мусина уволилась по собственному желанию, она многодетная мать. Не стоит верить сплетням, которые ходят по гимназии. Женский коллектив, здесь вам еще не то расскажут! Уши завянут.

Я взяла со стола книгу в яркой обложке.

– Так приятно, что вы читаете мои романы, я всегда стараюсь закрутить сюжет. Но вот конкретно этим произведением недовольна. Может, следовало сделать главную героиню блондинкой? Пошутить насчет ее глупости?

– Образ безмозглой блондинки – шаблонный ход, – снисходительно заметила Вера Борисовна. – Не переживайте, детектив у вас, как всегда, получился захватывающим.

– Вам понравилось, что сюжетом является история непокорной брюнетки? – обрадовалась я. – Женщина-вамп в качестве преступницы показалась вам оригинальной?

– Она очень убедительна, – кивнула Соева, – действие лихо закручено.

Я вернула книгу на место.

– Вера Борисовна! Роман, который мы с вами только что обсуждали, на самом деле необычный. В нем впервые главным действующим лицом является мужчина, а не роковая темноволосая дама. Я вовсе не являюсь вашим любимым автором. Вы умный человек и понимали, что я рано или поздно загляну в библиотеку, поэтому подготовились, приобрели у метро мою книгу. Чтобы принять вас на службу, Полина Владимировна попросила Мусину уволиться, а за это купила ей дорогую шубу. Какой вывод можно сделать из всего вышесказанного? Либо вы близко дружили с Хатуновой, либо она была вам чем-то обязана, либо вы ее шантажировали. Сейчас вы не сомневаетесь, что Полину Владимировну убили. Вопрос: вы знаете, кто хотел причинить зло жене Пенкина?

– Да, – воскликнула Соева, – и могу сообщить имя этого человека. Но не бесплатно. Деньги мне не нужны. В письменном столе Полины есть тайник, он в левой тумбе. Если присядете перед ней на корточки, то увидите в центре изображение медведя. Надо нажать сначала на левый глаз, потом на правый, на нос, и откроется небольшой ящик, в котором лежит папка. Принесите ее мне и получите необходимые сведения. Вы правы, я не читаю литературу, в жанре которой вы успешно работаете. Мне требовалось расположить вас к себе, чтобы получить папку. Я не смогу войти в кабинет Хатуновой, не привлекая внимания, а у вас это получится.

– Мне тоже будет трудно незамеченной туда проникнуть, – возразила я. – Кто-нибудь из педагогов может заметить, что я заходила в кабинет директора, пойдут разговоры.